A Blessed Child by Linn Ullmann

A Blessed Child Reviews

• 
  Oceana2602

  Sometimes you can tell by the writing where the author of a books come from. Is that just me? Russian books often have that endless feeling, sad, slow, cruel and limitless. British books are rainy (come on, have you ever read a British book where rain hasn't been mentioned at least once?). This book is norwegian, and, well, I haven't read many Norwegian books yet, but I've been to Norway, and this book certainly felt "norwegian" to me.
  Whatever that means.
  
  Wait, that means that is moves in a very direct, yet unhurried way. That it leaves room for imagination and feelings without being emotional. It's simply the story of three sisters on their way to visit their elderly father (well, one of them anyway), expertly interwoven with flashbacks to the childhood of the sisters, and the events that shaped their family into what it is today. I know, it sounds as if you've read it a thousand times before, but if it is done this way, you need to read it again, because it never becomes overly dramatic or sentimental. Well, maybe it does, but it's all there in your head, not in the writing. It's simply good storytelling, and I enjoyed it a lot.
• 
  Julie Rasmine Larsen

  “Hvis Gud skulle komme til at åbne sit store sorte øje og kaste et blik ned på den lille ø Hammersö, ville han måske bliver overrasket over at han engang havde skabt et så smukt og vejrbidt sted som han siden gik hen og glemte.“
  
  Et velsignet barn er en gribende og barsk roman om skyld og svigt, tre søstres længsel efter deres brølende og utilnærmelige far, og en forglemt og fortiet tragedie.
  
  En tragisk hændelse en sommer i 1979 på den lille ø Hammarsö ud for Sveriges østkyst. De tre søstre Erika, Laura og Molly tilbringer hvert år deres sommerferie hos faren, Isak, men de taler aldrig om det, der skete i 1979. Pigerne har samme far men hver sin mor, og ifølge rygterne på øen kunne den anerkendte gynækolog og specialist i kvindesygdomme, Isak Lövenstad, være far til alle børnene. Ingen har taget skylden for tragedien i 1979, men 25 år senere vender de tre søstre tilbage til øen for at besøge deres gamle far.
  
  Linn Ullmann skriver så indgående om familierelationer, venskab, ondskab, svigt og skyld, at det kan mærkes helt inde i kroppens dybeste afkroge. Det er en gribende, rørende og chokerende familiekrønike, som Ullmann lag for lag afslører for sin læser. Romanen er skrevet i en skiften mellem tid, sted, erindringer, nutid og synsvinkel og kræver således en ihærdig og tålmodig læser, men det er samtidig også den skrivestil, der kendetegner Ullmann. Senest har jeg set det i hendes store succes De Urolige, som også handler om en fars forhold til en datter, og som skrifter i stil og genre. I Et velsignet barn er kapitlerne korte, der er skrevet med kursiv flere steder, og så optræder farven blå som et symbol gennem hele romanen. Romanen er på samme tid smuk i sine varme sommerskildringer af søstrene, der ligger i den grønne eng blandt blomster og nyder solens varme, ligesom den er grusom og barsk i sine detaljerede beskrivelser af mobning, svigt og fortielse. Et velsignet barn er et klassisk eksempel på, hvordan barndom påvirker voksenliv, og hvordan børn der er overladt til dem selv skaber deres eget samfund og herredømme, som set i Goldings Fluernes herre.
  
  Skellet mellem den naive unge barnestemme, og den forvirrede voksne er eminent og noget af det, Ulmann virkelig kan som forfatter. Hvor hun i De Urolige skildrer den syge og glemsomme far, formår hun i Et velsignet barn at skifte mellem de voksne søstres erindringer om livet som mor, kone og individ, og erindringerne fra en barndom i det lille lukkede øsamfund i Sverige. Nogle af de smukkeste og mest indlevende passager i romanen findes i skildringen af fødsel og graviditet og får mig til at tænke på Dea Trier Mørchs Vinterbørn. Som et par andre anmeldere har påpeget mener jeg dog, at romanen slutter lidt for pludseligt. Man sidder tilbage med følelsen af, at konflikten som hele plottet er bygget op omkring ikke bliver fulgt til dørs, og det kunne derfor have klædt Ullmann enten at have tilføjet 50 sider ekstra eller måske endda en fortsættelse.
  
  Jeg anbefaler Et velsignet barn til den nysgerrige og ambitiøse læser, der nyder at udfordre sig selv i læsestil, tempo og dybe, mystiske karakterer. Et velsignet barn er en roman, der tåler genlæsning grundet de mange tomme pladser, som Ullmann lader stå åbne for fortolkning. Og så vil jeg slet ikke begynde på de skjulte religiøse og bibelske referencer. Tænk bare på valget af navnet Isak, som Ullanns karakter deler med Bibelens blinde far, der ved en fejl velsigner den ’forkerte’ søn.
• 
  Edita

  Let’s always remember this moment. Always! No matter what happens, let’s not forget that we lay here in this bed, all three of us, utterly alive and utterly still. When I’m older I want you to tell me about this night, how we lay here in bed close to one another and you sang the night away. I know nothing of how my life will turn out, but whatever happens I want you to tell me about our lying here, all three of us, about how much you loved me and how scared you were of losing me.
  *
  She could just walk on, of course, [...] convince herself that she’d be able to forget it as the day wore on. And maybe she would forget for a little while, but something was bound to remind her. It could be absolutely anything: the swans on the sea, a stone at the water’s edge, a song on her tape recorder.
• 
  Giedrė Ir Viskas

  Tėvas ir trys jo dukros nuo skirtingų moterų, pirmieji šauktukai (!)
  Žiaurus paauglių pasaulis- skaitant kilo klausimas- nenormalūs vaikai, iš kur jie atkeliauja? Smurtas, manipuliacijos, patyčios. Ar tėvai kalti, kad taip išauklėjo?
  Po tragedijos, vyresnių dukterų gyvenimai susiklosto pernelyg teigiamai, nežinau. Sunku būt objektyviai. Auginama vienišos motinos, Erika gali neturėti moralinio stuburo, bet Laura? Mylimiausias vaikas iš trijų, visada augusi pilnoje šeimoje, iš kur išlindo maža niekinga py*dutė?
  Daug klausimų laužo man galvą.
• 
  Vera Muftuoglu

  Love it
• 
  Tory

  Most of this book takes place on a remote island in the Baltic Sea. I really liked the writing which is very beautiful, very moody. The characters are unique and kind of fascinating and the author moves the story to its inevitable crescendo in a skillful and engaging way.
• 
  Vilma Demant

  Jeg elsker elsker elsker den her bog, den er så fin og spænende på samme tid. Jeg grinte og jeg græd❤️
• 
  AiK

  Тревожная атмосфера пронизывает весь этот роман, с самого начала. Может это эффект скупого скандинавского солнца, которое даже летом светит под особым углом, но даже если в романе описывается ясный день, то он, как будто солнце выглянуло из-под туч. И дело здесь не столько в описаниях погоды, а сколько в проскальзывающем сквозь слова чувства тревоги, вины, надвигающегося плохого, или воспоминания о нем. Умирающие птицы, которых, чтобы не мучались, забивают лопатой, или птица, залетевшая в дом и бьющаяся об стекло, все эти птицы - частые символы чего-то безнадежного и беззащитного. Композиционно роман сложен, нелинеен, временные разрывы и целые пласты жизней перемешаны в мозаику, иногда все кажется далеким от здравого смысла.
  
  Три сестры, Эрика, Лаура и Молли, от трех разных матерей, но одного отца, его зовут Исак, человека известного в своей профессии, (он был врач), но сложного по характеру, едут навестить его, поскольку думают, что он стар и, возможно, скоро умрет. Но тяжелая атмосфера романа не из-за этого. Сестры вспоминают свое детство, а чаще всего, последнее лето, проведенное в Хаммерсё, после которого дом забросили.
  
  Тем летом умер мальчик, Рагнар (есть многочисленные намеки, что он тоже мог быть внебрачным сыном Исака, он был любвеобильным мужчиной – в романе много недосказанностей, читателю придется домысливать). Рагнар имел изъян во внешности – между бровями росла то ли бородавка, то ли шишка. Его травили и издевались, как могут травить и издеваться только дети. Только дети могут называть шуткой вполне себе серьезные вещи, такие, как например, изнасилование девочки вибратором или под смех толпы заставить провинившуюся подружку вытащить зубами клеща и съесть его. Но эти мерзости происходили не с ним. Он тоже был автором одной из таких жестоких шуток. Словом, обычные дети, обычные в своей жестокости. Но к Рагнару они были особенно жестоки, избиваниям и издевательствам не было конца. Ему часто приходилось убегать от них, это была их какая-то одержимость – гоняться за ним, изо дня в день, из года в год.
  
  «Он бежит быстрее их всех, и временами, ощущая себя властелином мира, он останавливается и машет им, подпрыгивая на месте и выкрикивая что-нибудь, чтобы поддразнить их. Иногда — редко — им удается поймать его. В такие моменты Рагнару кажется, будто они тоскуют по нему, им словно не хватает его, они страстно желают обнять, стиснуть, сожрать, стереть в порошок, разорвать его в клочки, так чтобы ничего не осталось! Ничего! Ничего!...Им редко удается схватить его, но они ненасытны, безудержны, он — самое их заветное желание, воплощение их страсти, а когда запас слов заканчивается, они повторяют уже произнесенные, потому что свершившееся должно произойти вновь и вновь, сказанное должно быть сказано еще раз, и конца-края этому не видно…. Так уж оно повелось. Рагнар Прекраснейший и Обожаемый. Это его они вожделеют. Рагнар Благословенный. Он бежит, бежит, бежит, и им редко удается поймать его.
  Рагнар слышит свое ровное дыхание. Вдох. Выдох.
  Сейчас они далеко позади. О��нако он по-прежнему слышит их крики. Тем не менее расстояние между ними увеличивается, и вот они исчезли. Он один и на свободе.»
  
  Единственная, кто находит его неуродом, – это Эрика, она даже встречается с ним, но держит это в тайне, иначе затравят и ее. Эрика даже пожаловалась своему отцу, рассказала, что Рагнара часто бьют. Исак же ей сказал, что значит, он сам напрашивается. И добавил, что в Рагнаре есть что-то особенное, - собачьи глаза. В общем, он остался равнодушен, как это часто делают взрослые.
  
  «Тем летом Рагнар часто плачет. В такие минуты Эрика не знает, как ей поступить. Иногда она принимается утешать его. Порой она кладет его руку себе на грудь и целует его веки. Бывает, она опускает голову ему на плечо, и тогда он прижимается своей головой к ее волосам, и так они сидят, пока он не перестанет плакать.
  Тут особо не поможешь. Ей известно, что они бьют его. Известно, что они травят его. Но ведь они просто так шутят. Даже Рагнар понимает, что они это не всерьез.»
  
  На день рождения Эрики, сестренка Лаура сболтнула и про Эрику с Рагнаром, и про секретный домик, где он прятался от своих преследователей. Все три сестры показали дорогу, хотя ни одна из них не могла позже вспомнить, кто из них. Он бежал к морю, как к спасению. Никто не помнит, кто первым бросил камень, его начали обкидывать камнями, и один из них попал в голову. Неизвестно, умер ли он от удара камнем или утонул из-за потери сознания. Эрика пошла к морю в шторм той ночью, хотела расстаться с жизнью. Ей повезло, что отец разыскал и спас ее. Далее идет целая череда событий, показывающих гнилую природу людей. Тело мальчика нашли на следующий день австралийские туристки. Мать бегала по соседям, отцам и матерям всех мучителей его сына. Никто ничего якобы не знал. На допросе полиции убившие его дети сообщили, что с ним не общались, потому что он был немного странный. И спектакль в деревне из-за смерти Рагнара переносить не стали, «в дань его памяти».
  
  Это не вполне классическая семейная история с женами, детьми, их мужьями и детьми детей, и не только рассказ о трагедии, произошедшей с Рагнаром. Это критика общества, его жестокости и лицемерия. Так, соседи жилищного кооператива, хорошие люди, регулярно собирающиеся на субботники по очистке придомовых территорий, добиваются выселения одинокого старика, который делает самодельные браслеты из бусин и дарит маленьким девочкам. Его все называют мерзким и распускают слухи, что он пристает к детям. Только Лаура поняла, что это не так. Но так и осталось неизвестным, довели ли добрые соседи свои намерения до конца. Нам остается только строить догадки. В обычном человеческом обществе обычно побеждает добродетельное большинство. О равнодушии людей говорит и телевизионный фон с кадрами войны в Ираке.
  
  Как-то, отец прочитал Лауре стихотворение, в которой были слова «водоворот тьмы». Он объяснил дочке, что он понимает эти слова «темнота движется». Умирающую птицу Лаура называет водоворотом тепла, дыхания и света. Вот, наверное, жестокость и есть «водоворот тьмы».
  
  И все же остается лучик надежды, что девочки, пережив в душе чувство вины за случившееся, получили уроки человечности. Эрика отклонилась от маршрута, создав себе неудобства, чтобы подвезти в дождь беременную женщину и ее сына. Лаура поняла ложность обвинений соседями того старика, несмотря на то, что ее собственная дочь повторяла ложь о приставаниях, и пришла его поддержать. Нет, здесь нет прямой связи с тем, что они стали лучше из-за того непреднамеренного убийства (будем называть вещи своими именами, пусть сестры и не кидали камни), просто, к большому сожалению, абсолютное большинство людей равнодушны ко всем и ко всему, и проедут мимо людей, мокнущих под дождем – всех ведь не подвезешь, и не начнут анализировать слова своих детей – дети не могут ведь лгать, не будут слушать рассказы своих детей, что в школе над кем-то издеваются.
  
• 
  Laura

  What does the author mean by "and he was Isak's heel"? (referring to Ragnar) Glad the story comes full circle back to Erika and the snowy night. Liked the sister's adult stories and some of the island stories, but the other island girls (and the way Erika was when with them)were just too horrible for words, mean, manipulative, self-centered, flippant, cruel.
• 
  Jessica

  Mainly set on a Swedish island during consecutive summers of the narrators' girlhoods. Like peeking into a dollhouse. Lovely descriptions, lovely writing. A bit dark, despite the endless northern sun.
• 
  Stella Marie

  mtp at linn ullmann har skrevet boken vil jeg helst gi den 3 stjerner
• 
  Milosska

  Многие говорят, что скандинавская литература очень мрачная и пессимистичная. Я не могу назвать себя знатоком в данной области, но мой небольшой опыт знакомства со скандинавскими книгами позволяет назвать их скорее жизненными, нежели вводящими в состояние обреченности. Да, они о каких-то трудностях, жизненных сложностях, неприятных поворотах судьбы, темных секретах прошлого, но посмотрим правде в глаза – с периодами размышления о тщетности бытия и никчемности собственной сути хоть раз в жизни сталкивался каждый (и не важно, было это в период обострения осенней депрессии или в состоянии крепкого алкогольного опьянения). Но, тем не менее, характерное настроение в книге присутствует, что побуждает меня советовать читать её (если вы вдруг соберетесь это делать) в конце осени – начале зимы, так как в этот период роман прекрасно впишется в серые будни окружающего мира.
  
  В отличие от настроения, которое было немножечко предсказуемым, содержанием книга удивила. И больше всего тем, что ответов на многие поставленные вопросы я для себя так и не увидела. Например: почему роман называется «Благословенное дитя»? Кто тот главный герой книги, которого автор называет «благословенным»? Эрика, которая более всех привязана к отцу? Лаура, которая является самым любимым ребенком Исака? Молли, которая, несмотря на то, что от семьи она была дальше всех, выросла самой сильной и адекватной из сестер? Рагнар, который так и не сделал шага во взрослую лицемерную жизнь? Кто?
  
  Или вот ещё: какая из тем является главной? Отношения «родители-дети», тема «скелетов-в-шкафу», человеческое двуличие, взросление, подростковая жесткость? Кстати говоря, о последней – в зарубежных романах последних лет тема подростковой жестокости становится всё популярнее и популярнее, что порождает у меня закономерный вопрос - почему? То ли я крайне скучно и изолированно жила в свои 13-16 лет, то ли в странах постсоветского пространства другой менталитет, то ли (что более вероятно) в последние годы жестокость тинэйджеров значительно усугубилась и именно поэтому авторы делают на данную тематику такой акцент.
  
  Не могу также не отметить, что примерно с середины книги я сравнивала «Благословенное дитя» Ульман с «Наследством» Кэтрин Вебб. Роман Вебб, конечно, имеет совершенно другую тематику, композицию и сюжет, но есть определённые параллели, не дающие мне покоя. Оба романа имеют схожую мрачную атмосферу, задевают ряд одинаковых тем, повествуют о героях, перманентно вспоминающих своё прошлое, и имеют случайное убийство подростка в сюжете. Если кто читал оба романа, то поделитесь впечатлениями – одной ли мне так показалось, или же действительно что-то есть?
  
  Итог: сказать, что книга мне очень понравилась, не могу. Но сам по себе роман достаточно неплохой, глубокий, с большим количеством тем и подтем, то есть книга достойная и время на неё потратить не стыдно. Так что читать её или нет, решайте сами, исходя из заинтересованности в тематике))
• 
  James

  It does feel like a meditative Swedish movie. The language and imagery are hushed from massive snowfall but merciless in their dissection of how this distant father has caused this massive trauma in the family. The Molly chapters are slightly weaker than the Erika and Laura ones and lean a little too hard into the narrative about Ragnar which wraps the book up slightly too neatly; I would have preferred not knowing what happened to him, or some vague suggestion of how things went wrong. Still, the ending is not bad, just not quite as strong as the two-thirds of the book.
• 
  sisterimapoet

  I liked the way the novel was written from the perspective of the three sisters. It was fascinating to see the way their memories overlapped or over wrote each other. We saw how age can alter our view of events. And the central act gained significance by its enormity never being overplayed. It also stood up well to translation, it didn't feel clunky at all. I'd been keen to read more by Ullmann.
• 
  Claudia

  Etwas enttäuscht von der vorhersehbaren Geschichte. Aber schöne Sprache und gut erzählte Einzelheiten.
• 
  Ava

  Ledsamt men klarsynt
• 
  Ulla Walter

  Jeg var opslugt!! Alt det der ligger mellem linjerne. Ondskaben der spreder sig. Tonen, beskrivelserne; alt det usagte; der fylder.
  En rigtig god bog
• 
  David

  En roman om att vara barn till Ingmar Bergman, även om namnen och detaljerna är annorlunda. Den är dock inte lika stark som andra av hennes böcker.
• 
  Sanna

  Tämä oli hyvä! Etenkin alku vei mennessään.
• 
  Michael

  Told through flashbacks interwoven with present-day scenes, Ullmann's novel follows the memories of three half-sisters of their father's summer home on the Swedish island of Hammersö. The story centers around the eldest sister, Erika's relationship with a local boy named Ragnar, who is something of an outcast among the other island children. The two have a secret relationship, though Erika is outwardly dismissive of him when he is not present, and her disloyalty ultimately leads to a shocking and tragic climax. Up to this point, I found the book a very effective and well-crafted story of how the cruelty of children can have devastating consequences, but just after the tragic moment I felt that Ullmann drops the ball to an extent. The few chapters describing the aftermath of the event among the island's inhabitants feels a bit extraneous. I would have preferred this section limited to the families of the children involved. While Ullmann does ultimately salvage the ending, which, though it takes place decades later, nevertheless carries a sharp feeling of loss and regret and memory, the missteps somewhat lessen the total impact of the story. For the most part, I enjoyed the novel, though, and would probably recommend it to most readers of literary fiction.
• 
  Miki

  Un romanzo ambientato in un'isola svedese dove i protagonisti trascorrono le estati. Tre sorelle (padre in comune, madri diverse) passano lí infanzia e preadolescenza, facendo amicizia con altre ragazze e ragazzi, rapporti pervasi da gelosie e angherie, fino a vero e proprio bullismo e violenza. I pochi rapporti di affetto vengono tenuti segreti e persino rinnegati per egoismo e paura del giudizio altrui, fino alla tragedia che segna la fine delle estati insieme nell'isola. Il ritorno delle sorelle per rivedere il padre è l'occasione per ricordare il passato remoto, e quello più recente. Un romanzo di emozioni malgestite, di un piccolo mondo di giovani quasi ignorato e sottovalutato dagli adulti, troppo presi dal loro lavoro e la loro routine. I paesaggi incontaminati e la natura fanno da complemento agli eventi, contribuendo in parte ad essi.
• 
  Esther

  Une histoire des trois filles, demi-sœurs du même père, qui se revoient pendant quelques années chaque été pour des vacances sur une ile.
  
  Il y a des drames de familles et des drames entre adolescents, mais aussi beaucoup de tendresse, de l’amour, des façons de vivre hors du commun. Tout cela dans le cadre de légèreté des étés scandinaves sur une ile superbe et plein de nature intégrée, des vacances scolaires, de la naïveté de jeunesse et avec une certaine innocence.
  
  Une histoire lente et tranquille, mais parfois surprenante et assez distrayante.
• 
  Pia Rosenkilde

  Et velsignet barn af Linn Ullmann ⭐️⭐️⭐️⭐️ ~
  
  Skøn og stille nordisk litteratur, hvor det der sker, læses mellem linjerne. Vi kommer tilbage på en rejse til barndommen, smukt fortalt, på den måde hvor barndommen kan ses som en uendelig sommer, med glæde og solskin, selvom det sikkert for de færreste er sådan, således heller ikke her. Vi møder søstrene Erika, Laura og Molly som hver sommer er hos deres far på en ø i Sverige. Romanen er som en stille drøm at læse, og slutter som et lille suk. Man har lyst til mere, og alligevel er det passende